Йэн Ашер - Человек, который продал жизнь на eBay
Мы были счастливы свернуть лагерь и убраться оттуда как можно раньше, после чего направились в дайверский магазин. Там мы экипировались и взошли на борт катера, который повез нас вдоль прекрасной гористой береговой линии.
Команда катера сомневалась, удастся ли нам то погружение, которое мы намеревались совершить, поскольку и море, и ветер в тот день были очень неспокойны. Но мы пристали к ним как банный лист, втолковывая, что специально приехали посмотреть «Христа из бездны» и никакой другой дайвинг нас не удовлетворит.
К счастью, когда мы добрались до места, волны и ветер улеглись, и нырять можно было сколько угодно! Мы прыгнули в воду и провели в ней около 40 минут, плавая вдоль береговой линии.
Под конец заплыва примерно в 10 метрах под водой мы увидели трехметровую бронзовую статую Христа. Он устремлял взор вверх, сквозь поверхность воды, стоя с широко распростертыми объятиями, словно приглашая присоединиться к нему в морских глубинах. Пока мы плыли к этой манящей фигуре, у нас возникло поистине сюрреалистическое ощущение.
Эта статуя настолько прекрасна, что дух захватывает. Я был очень рад, что наконец-то узрел ее собственными глазами. Впервые фотография этой статуи попалась мне в дайверском журнале еще в детстве, и я уже тогда подумал: «В один прекрасный день я поеду на это посмотреть!» Так вот, сегодня и наступил тот самый день!
Уверен, пока мы плыли на катере обратно, на моем лице блуждала блаженная улыбка. Точно такая же, как у Мел.
Когда мы вернулись в Ниццу, отец Мел свел меня с местным клубом парапланеристов, и я записался на трехдневные вводные курсы.
Все шло как нельзя лучше, и до сих пор происходящее точно укладывалось в мой план. От начала моего путешествия прошло только две недели, а я уже был готов осуществить свою четвертую цель.
И вновь я удивился тому, как все оказалось легко и просто и сколько доставляло удовольствия.
Вт. 19.08.08 (Гурдон, Франция) ЦЕЛЬ № 4 Полеты на параплане во ФранцииСегодня был второй день моих занятий на подготовительных курсах парапланеристов в Гурдоне, на юге Франции. Я начал заниматься в понедельник, рано утром, вместе с пятью другими ребятами-французами.
Гурдон – это еще одна живописная французская деревушка, взгромоздившаяся высоко на вершину утеса, с которого открывается невероятный вид на Ниццу и лежащее далеко внизу Средиземное море. Я приехал на место заранее и немного побродил по самой деревне. Поскольку было раннее утро, других туристов вокруг не оказалось, и я в одиночестве осматривал эту деревушку, которая, казалось, перенеслась сюда из другого столетия.
Этим утром мы снова практиковались на склонах для новичков, а потом, после обеда, направились вверх по горе к вершине. Всех нас немного тревожили и высота, и сила ветра. Однако понаблюдав, как снимается с места пара других парапланеристов, и дождавшись, пока ветер немного утихнет, мы были готовы к прыжкам.
Когда подошла моя очередь, я постарался сделать все так, как нас учили, и вскоре уже парил над раскинувшейся далеко внизу землей. Я получал инструкции по радио и следовал полетному плану, пятью минутами позднее триумфально приземлившись на склоне холма внизу. Это было великолепное ощущение, хотя кончилось все довольно быстро. Поскольку я постоянно слушал инструкции, и мне приходилось в них вдумываться, трудно было сосредоточиться на прекрасном зрелище и своих ощущениях, но я непременно вернусь сюда за ними завтра!
Парапланеризм очень отличается от прыжков с парашютом, поскольку парапланы гораздо отзывчивее реагируют на малейшие маневры тормозом и предназначены для того, чтобы лететь на них дальше и оставаться в воздухе дольше. Временами оттого что оказываешься так близко от земли, когда тебя не ожидает приземление через секунду-две, возникает тревожное чувство.
Полагаю, без помощи инструкторов я бы здорово промахнулся мимо посадочной площадки, поскольку приблизился к ней на слишком большой высоте!
Какой удивительный опыт! Надо будет обязательно повторить его еще раз.
Трудно было снова прощаться с Мел, и беззаботное отпускное настроение внезапно рассыпалось как не бывало, когда мы заговорили о том, что́ следующие шесть месяцев моих путешествий могут значить для наших отношений.
За полтора года, проведенные с Мел, я никогда не давал ей никаких обещаний и всегда был честен относительно своих чувств. Я прямо говорил о том, что не собираюсь пока остепеняться и даже вроде бы не очень хочу долгосрочных отношений.
Я по-прежнему невероятно тосковал по Лоре, и хотя знал, что это неправильно, все равно предавался сравнениям. По причинам, которые я сам вряд ли смог бы точно указать, мне казалось, что мои отношения с Мел никогда не будут значить для меня столько, сколько они значили с Лорой.
Такие же болезненные разговоры у нас уже случались несколько раз, когда Мел намекала, что ей хотелось бы от меня большего. Мне пришлось говорить ей – мне не кажется, что я люблю ее, и уж определенно мои чувства к ней не похожи на испытываемые в прошлом.
Но однажды вечером, когда мы вместе путешествовали по Франции, мы занялись любовью, и потом, расслабленный и удовлетворенный, я все же сказал ей, что люблю ее. А теперь, когда мы расставались и я объяснял, что во время путешествий хотел бы считать себя свободным, эти мои тогдашние слова только все усложнили.
Когда я на следующий день садился в ранний утренний поезд из Ниццы, направляясь в Испанию, наше прощание было печальным и отдавало горечью. Я не знал, когда увижу Мел снова – и увижу ли вообще.
Час за часом я смотрел в окно поезда, мчавшегося на юг, гадая, не совершил ли я только что огромную ошибку, не потерял ли я сейчас то самое, за что мне следовало бы изо всех сил держаться. Ни к какому определенному выводу я так и не пришел.
В Испании я встретился, как и было запланировано, с Полой – одной из моих коллег по работе в магазине ковров в Перте. Мы провели пару дней в Барселоне, а затем отправились в Валенсию, где я планировал остановиться в гостях у еще одной супружеской пары, предложившей мне помощь через веб-сайт.
Мне было немного неловко спрашивать Грэма, не стеснит ли его то, что я привез с собой в его семейный дом еще одну гостью, но он оказался достаточно любезен, чтобы распространить в тот вечер свое приглашение и на Полу.
И вновь мне было очень любопытно, почему Грэм сделал такое необычное предложение совершенно незнакомому человеку, но когда он показал мне свой дом, плакаты и записки на его стенах дали мгновенный ответ на мой вопрос.
